Духовный потенциал евангельских церквей: его созидающая роль для церкви и общества

18-19 ноября 2011 г. в Киеве состоится ФОРУМ «Двадцать лет религиозной свободы и евангельской миссии в постсоветских странах», проводимый Миссионерским центром Ассоциации «Духовное возрождение». Предлагаемая статья есть попытка развить одну из тем этой встречи – духовный потенциал евангельских церквей.

До настоящего времени понятие «духовный потенциал» медленно входит в обиход как научно-исследовательской, так и религиозно-публицистической литературы. На сегодня имеется всего несколько определений, выдержанных в духе западной научной социологии. В сжатом виде мы можем определить духовный потенциал как ценности и принципы, нормы и установки, формирующиеся в процессе духовного и нравственного возрастания верующих в процессе усвоения Божьих откровений, их участия в совместных богослужебных собраниях, разных формах общения, мероприятиях и служениях общины. Когда духовный потенциал членов Церкви достигает высокой отметки, он начинает благотворно влиять на мир уже на уровне общества, формируя общественные институты, обогащенные евангельскими ценностями, крупные массивы общественно ценных качеств в виде «социального капитала» (доверие, сотрудничество, солидарность, гражданская ответственность), а также «этического капитала» (честность, дисциплинированность, открытость, благожелательность1. 

Как научная категория «духовный потенциал» – это своеобразное, запоздалое признание со стороны современной науки и общества благотворного влиянии евангельского христианства на самые разнообразные сферы жизни и деятельности человека, на успешное социальное, политическое и экономическое развитие общества.

Сама концепция духовного капитала основана на библейском завете о том, что все ресурсы на земле Бог вручил человеку для сохранения и приумножения богатств, и что человек должен разумно управлять этим богатством. И самое главное для выполнения этой нелегкой задачи Господь дает человеку необходимые средства, в том числе социального и нравственного взаимодействия между собой. Человек будет благословлен в своей семье, в обществе, в своих трудах, если он будет уповать на Слово Божье, а его духовность - основана на воле Господа.

В зависимости от духовно-религиозных воззрений верующих духовный потенциал бывает разным: по видам тех социокультурных характеристик, которые он формирует среди членов церквей, их качеству, накопленным объемам, но самое главное - по силе влияния на нравственные и социальные характеристики окружающих людей и всего общества в целом. Мы будем говорить, в основном, о духовном потенциале евангельских церквей в России и за рубежом, в которых эти свойства выражены наиболее ярко.

1. Основные параметры духовного потенциала

Духовный потенциал обладает структурой, объемом и качеством, динамикой; он может накапливаться, развиваться — но также и деградировать, уменьшаться.

Его главное свойство: формировать у верующего прочные мотивы для преобразования его духовных, нравственных и общественных характеристик по духовным эталонам Евангелия, придавая всему процессу преображения христоцентричную и созидательную направленность. Его главные движущие силы: духовность, энергия личного преображения и евангельская посвященность, проявляющаяся в таких духовно-социальных качествах, как евангельская активность, солидарность, сопричастность служению Церкви и своей общины. Эти силы определяют динамику духовного потенциала, его способность производить изменения в духовных, социальных, гражданских, а также психологических нормах и установках. При слабости и разнонаправленности таких сил духовный потенциал может наоборот консервировать указанные характеристики и даже вызывать их деградацию.

Его главные продукты. Последствия воздействия духовного потенциала могут быть самыми разнообразными, прежде всего в нем можно выделить: блок духовных продуктов (вера, стойкость, надежда, посвященность, любовь, другие качества возрожденной личности и церкви); и блок общественных продуктов (ценности, нормы, принципы, в том числе сгруппированные в массивы социального, этического, гражданского, человеческого потенциала и символического капитала, а также новые и преобразованные общественные институты).

Результаты действия блока духовных продуктов прежде всего сказываются на самой евангельской церкви и всех ее членах. Так, на уровне личности это может выражаться в непрерывном и последовательном преображении верующего в подобие Христа, на уровне общины – в обогащении духовной и нравственной жизни, а также в успешных служениях верующих внутри и вне церквей. Духовный потенциал нельзя сводить к простой сумме духовности, нравственности, гражданских добродетелей и способности к социальному служению отдельных их носителей. Все эти качества становятся частью духовного потенциала лишь тогда, когда они готовы «работать вовне», то есть оказывать влияние на окружающих, или как говорят экономисты быть инвестированными для получения духовно-социальных продуктов. Отсюда и широко принятые в западной литературе термины: «духовный капитал», «социальный капитал», «этический капитал», в которых мы слово «капитал» заменили на «потенциал».

Общественные продукты могут накапливаться и формировать в странах протестантской культуры целые пласты усвоенных положительных качеств (добродетелей). Такие, обогащенные евангельской духовностью массивы социальных, гражданских, нравственных, экономических и управленческих характеристик, постепенно были восприняты и усвоены большинством населения этих стран, что позволило им за последние 200 лет выдвинуться на передовые позиции в Европе и мире.

Объем и качество. Внешние параметры, при помощи которых духовный капитал можно измерять, анализировать и сравнивать: масса, объем, качество, эффективность, валентность. Носителем духовного потенциала выступает как сам верующий, так и поместные церкви, объединения церквей. Под качеством духовного потенциала понимается преобразующая сила воздействия церкви на образ мыслей, мировоззрение, ценности и реальное поведение как самих верующих, так и их ближнего и дальнего окружения, в том числе всего общества. В национальных масштабах, при прочих равных условиях, объем духовного потенциала, зависит не столько от количества церквей, числа верующих, а от качества прежде всего духовных, а затем и производных социокультурных характеристик христиан.

Главным элементом духовного потенциала, формирующим его конечное качество несомненно является духовность, которая понимается как личное переживание человеком в процессе богообщения своей веры, в результате которого происходят изменения его мировоззрения, ценностей, а также социокультурных установок и норм. Духовность в различных религиях бывает разной и, соответственно, она производит духовный потенциал неодинакового качества, с резко отличающимся конечным социокультурным эффектом. Например, Дэвид Ландес считает, что в мире есть религии, которые прямо препятствуют социальному и экономическому прогрессу, такие религиозные культуры, он назвал «токсичными».2

В отличие от развитых стран протестантской культуры (США, Германия, Голландия и т.д.), духовный потенциал евангельских церквей России и стран СНГ как по объему, так и качеству не смог достичь уровня, при котором он начинает производить социокультурные продукты, иными словами - радикально преобразовывать нравственные, социальные и гражданские характеристики даже среди верующих своих церквей, не говоря уже о нормативно-ценностном влиянии на окружающее население, создании новых саморазвивающихся социальных институтов и весь последующий шлейф модернизационных преобразований общества. В целом, для российских верующих евангельских церквей характерна неразвитость общественно значимых личных качеств, таких как: гражданская активность, инициативность, доверие, ориентация на новизну, утверждение достоинства и уважения к человеческой личности, индивидуализм, установка на автономность личности, рациональность, идеалы свободы, равенства. Вместе с тем, духовный потенциал евангельских церквей России, Украины, Беларуси и других стран, сегодня, в условиях приобретенной свободы, обладает прекрасными перспективами для собственного улучшения, накопления и развития.

Социологи религии уже давно описали основные положительные свойства религий, но работы, посвящённые влиянию культуры и религии на общество, его политику, социальную сферу и экономику получили широкую известность относительно недавно. В выводах таких известных ученых, как Роберт Путмэн, Фрэнсис Фукуяма , Дэвид Ландес, Роберт Вудберри, Лоуренс Харрисон, проводится мысль о том, что протестантские ценности и принципы в виде духовного потенциала церковных общин и способствовали укреплению доверия к людям, развитию общественных институтов, становлению высоких стандартов гражданских и политических свобод, а также экономическому росту, техническому прогрессу и сдерживанию коррупции.3

2. Созидательная роль евангельского духовного потенциала.

В истории человеческой цивилизации не оказалось ни одного такого универсального и плодотворного социального института, такого мощного фактора влияния на духовное, личное, хозяйственное, хозяйственное и политическое бытие человека каким явился евангельский протестантизм. Именно он смог одновременно ставить перед человеком Нового Времени с одной стороны задачу полного подчинения воле Бога, а с другой – достижения личного совершенства, (через преображение в Иисуса), добиваться их безусловного усвоения на уровне сознания и конкретного поведения, их закрепления в социокультурных ценностях, нормах, общественных институтах и культуре целых народов. Эти приобретения пронизывают историю стран евангельской традиции, из поколения в поколение, обогащая хранителей и держателей этого потенциала все новыми и новыми добродетелями и социальными достижениями.

Если первые поколения верующих протестантов ощущали эти благословения почти исключительно в духовной форме, в виде горячей и постоянной веры, безусловной преданности Христу, Священному Писанию, в практическом усвоении принципов всеобщего священства, то их потомки смогли увидеть и другие последствия этих духовных благословений. Сначала начался процесс нравственного очищения, который затронул практически все сферы: семью, быт, работу, бизнес, управление, позже - общественную и политическую деятельность стала утверждаться мировоззренческая и поведенческая рациональность на основе переживаемой глубокой духовности. Постепенно эти качества закреплялись, накапливались, формируя макро агломераты социального, этического, гражданского капиталов, укореняясь в культуре общества, в его обновленных общественных институтах.

На этом эта удивительная эстафета благословений не кончилась: в этих обществах протестантской культуры стали возрастать доверие людей между собой и к основным институтам общества, и не только к семье и церкви, но и правительству, парламенту, прессе, полиции, армии. Затем пришла очередь для закрепления позитивных социокультурных характеристик уже третьей и последующих волн: низкая коррупционность, социальные и политические и экономические свободы, конкурентоспособность, творческая целеустремленность, управленческая рациональность. Сравнительные технические, социальные и экономические преимущества протестантской культуры, пронизанной духовным евангельским потенциалом, испытывающей воздействие все нарастающего потока благодатных плодов, были настолько очевидными, что почти сразу стали объектом заимствования для окружающих народов. Такие заимствования пережили сначала католические страны Европы, а затем и православные (знаменитая петровская модернизация и последующие проекты догоняющего развития вплоть до наших дней).

В целом, сам процесс возникновения, закрепления и распространения плодов евангельского духовного потенциала, в странах, где победила Реформация, можно рассматривать как серию непрерывных и мощных каскадов Божьей благодати, изливающихся в каждом поколении своими благословениями в виде все новых потоков нравственных, социокультурных, гражданских качеств-добродетелей его носителей. А вслед за добродетелями шли конкретные результаты – достижения протестантских стран в области образования, развития науки, техники, становления демократических и гражданских институтов и наконец – небывалый экономический подъем и повышения уровня и качества жизни.

Разумеется, этот процесс благотворного влияния евангельского духовного потенциала посредством формирования и усвоения новых качеств и передачи их последующим поколениям и другим странам не был прямолинейным и гладким, не все закреплялось сразу. Но он был неуклонным, шел по нарастающей и давал более впечатляющие результаты там, где сам первоисточник изменений – евангельская духовность - оставалась глубокой , общепризнанной и действующей. Конечно, плоды духовного потенциала создавались и воспроизводились не только в церквях, но и в других общенациональных институтах по воспроизводству социокультурных ценностей, например, в семье, в системе образования, в культуре и искусстве. Но это уже были семьи, система образования и культура, усвоившие основные ценности евангельского христианства. И никакая эпоха Просвещения и последующей секуляризации уже не смогли стереть из культурно-генетической памяти народов эти плоды духовного потенциала.

Первый каскад благословений евангельского духовного потенциала в странах победившей Реформации обозначился уже через 150 лет. Нидерланды, Швеция, Англия уже к концу XVII в. могли продемонстрировать свои преимущества в развитии образования, промышленности, военного дела. Еще через столетие стал очевидным следующий каскад Божьих благословений: эти страны накопили уже значительные объемы социального потенциала, сформировались новые общественные институты, ценности и нормы и установки рациональности. Продолжили укрепляться нравственные ценности, межличностное доверие. Это нашло внешнее выражение в опережающем развитии науки, волне промышленных и военных изобретений, росте мануфактурного производства, в непрерывном развитии в науки и техники, корабельного и военного дела.

3. Действие евангельского духовного потенциала сегодня в России и мире

Духовный потенциал – это не исторический реликт и даже не просто база успехов стран протестантской культуры, которая когда-то была создана, а сейчас сохранилвсь лишь в некоторых странах, где жива евангельская Церковь. Нет, духовный потенциал это достояние всех стран и народов, его влияние сегодня ощущается не только в регионах протестантской традиции, но везде, где предпринимаются системные попытки продвижения на пути социальной и экономической модернизации.

Сегодня в мире можно говорить о присутствии созидающей силы духовного потенциала, которая проявляет себя через три самостоятельные формы: 1) духовный потенциал прямого действия – живой евангельский протестантизм реально действующих церквей и верующих; 2) духовный потенциал опосредованного действия; 3) духовный потенциал институционального действия, выражающий себя через социальные, политические и хозяйственные институты на уровне всего общества. По сути, это институциональное эхо когда-то мощного живого духовного потенциала, а сегодня - его “сублимированная тень ”.

Духовный потенциал прямого действия. Это – живой евангельский протестантизм, со всем блоком его духовных сил и энергии, в нем непосредственные личные духовные ценности верующего, переносятся им (в процессе преображения в образ Христа) в социальную, профессиональную и экономическую практику его повседневной жизни. Он достаточно хорошо описан в произведениях Макса Вебера и других исследователей. Численность активно верующих евангельских протестантов и их общин в Европе под влиянием секуляризации достигли исторического минимума, поэтому в настоящее время духовный потенциал прямого действия в Европе присутствует фрагментарно, в очень незначительных размерах. Сегодня духовный потенциал прямого действия в полном объеме сохранился только в нескольких странах протестантской культуры, прежде всего США.

Духовный потенциал опосредованного действия. Сегодня с уходом веры и верующего человека из производства, офиса компании, сферы науки и политики созидающий эффект духовного потенциала не перестаёт действовать. Базовые ценности и принципы “живого протестантизма” в свое время закрепились на уровне общественного сознания, изменили национальную идеологию и, особенно, социальную психологию населения этих стран. Более того, нравственные, социальные, хозяйственные и гражданские добродетели, когда-то полученные в странах традиционного протестантизма от своего исторического евангельского духовного потенциала, сегодня консолидировались в мощные ресурсы социального и этического потенциала и закрепились в виде саморазвивающихся общественных институтов, национальных ценностей, поведенческих нравственных, социальных и гражданских императивов. Поэтому, несмотря на мощную и продолжительную секуляризацию населения этих стран, “дух протестантской этики, доверия, ответственности” не ушёл из профессиональной, социальной и хозяйственной практики многих стран протестантской традиции. Об этом свидетельствуют красноречивые и многочисленные факты их превосходства в мире по уровню развитости социальных институтов, степени доверия, свободы от коррупции, конкурентоспособности, эффективности бизнеса, готовности к научно-техническим разработкам, нововведениям, технологическим достижениям.

Духовный потенциал институционального действия. Он оказывает влияние на моральные и нравственные, гражданские, политические ценности, способствует их закреплению в общественных, правовых, политических и экономических институтах протестантских стран: системе судов, исполнительных и законодательных органах власти, политических партий, независимых общественных организаций, управленческой культуре мелких предприятий и крупных корпораций. Общественные институты продолжают играть свою уникальную роль проводника и хранителя протестантской культуры. Самое интересное, что, благодаря заимствованию социальных институтов, «генетически» связанных с евангельским протестантизмом», механизм институционального действия духовного потенциала может проявлять себя и в странах, никогда не знавших евангельского духовного возрождения или там, где евангельские церкви охватывают очень незначительную часть населения. К этим странам относится и Россия.

Страны протестантской культуры где сохранились сильные и многочисленные евангельские церкви, и в первую очередь США, обладают сразу тремя действующими механизмами: прямым, опосредованным и институциональным. В то же время в странах, где кризис протестантских церквей принял широкие масштабы, общекультурным явлением стала морально-нравственная деградация, особенно в сфере личной и семейной этики, отчасти в сфере труда и бизнеса. Вместе с тем общественная мораль и гражданские ценности здесь продолжают укрепляться. В этом, возможно проявляется запаздывающий эффект духовного спин-офф, то есть мультипликативный эффект каскадных благословений (о которых мы говорили выше), которые имеют подчас большую историческую дистанцию от первопричин их вызвавших – глубокого духовного переживания в процессе богообщения.

В России, как мы уже говорили, никогда не было духовного потенциала, обладающего энергией прямого действия, достаточной для преобразования человека и общества, слишком малочисленны и задавлены они были. Но на протяжении более чем 200 лет в стране присутствовал духовный потенциал опосредованного действия, его носителями были многие поколения миллионов протестантов, которые когда-то переехали в Россию и составили пусть и малочисленную (в отдельные периоды истории до 10% населения), но влиятельную группу населения. Тем не менее, можно утверждать, что в ходе многочисленных компаний догоняющего развития, в ходе которой в России предпринимались неоднократные попытки заимствования социальных институтов, рожденных в странах протестантской культуры (с разной степенью успешности), позитивное воздействие духовного потенциала институционального действия на экономик культуру и мировоззрения россиян продолжалось на всем протяжении последних 300 лет.

-----------------------------------------

1. Зайченко А. С., Духовный капитал евангельских церквей и его влияние на современное общество.

2. Culture matters: How values shape human progress, Edited by Lawrence E. Harrison &

Samuel P. Huntington. Basic Books, 2000.

3. Зайченко А.С. Всемирный банк доказывает приоритеты духовных ценностей и социальных институтов.