Верные до смерти

Будь верен до смерти,
и дам тебе венец жизни
(Откр.2:10)

Обращение

В конце XIX столетия благовестники евангельского направления на Украине и России распространяли книги Священного Писания, одновременно свидетельствуя людям о спасении. Жажда правды Божьей среди народа была большая, люди слушая проповедь, каялись, а затем принимали крещение по вере, присоединяясь к поместной церкви. В то время начинались страшные победоносцевские гонения на баптистов, штундистов и других евангельских верующих. Однако свидетельство о спасении не прекращалось даже во время арестов, в местах заключений и ссылок. Были и такие случаи, когда жандармы, по долгу службы имея дело с христианами-баптистами, обращались ко Христу, и сами становились проповедниками истины.

Так обратился к Богу и Созонт Евтихиевич Капустинский, который служил в жандармерии на одной из станций Харьковской губернии. Непреклонная вера штундистов, их горячие, полные Христовой любви и прощения молитвы за погибающий мир и своих мучителей, пробудили в нем интерес к их вере. Он начал читать Евангелие, и Господь коснулся сердца этого человека, прежде очень далекого от Бога, и он, возродившись к новой жизни, стал ревностным последователем Иисуса Христа и его неутомимым благовестником.

После первых дней великой радости от встречи со Христом перед Созонтом Евтихиевичем встал вопрос: что делать дальше? Ведь теперь его служебные обязанности оказались несовместимыми с его новыми убеждениями и верой. И он, подав прошение об отставке, снял свой мундир и, положив его в посылку, отправил в управление жандармерии, сопроводив письмом к самому Победоносцеву: «Отныне я вам не слуга. Теперь я слуга Христа», – написал бывший жандарм.

Некоторое время спустя уверовала и его жена.

Благовестник земли Российской

Созонт Евтихиевич Капустинский, присоединившись к народу Божьему, начал ревностно подвизаться в деле благовестия. Вскоре он стал работать книгоношей по распространению Священного Писания. Проезжая по городам и селам Киевской и других губерний, он развозил духовную литературу, проповедуя Христа распятого как своего личного Спасителя.
На съезде баптистов 1886 года, проходившем с 26 по 30 декабря на Кубани, вместо вынужденно выбывших по причине сильных притеснений и надвигающихся гонений миссионеров: И.Рябошапки, М.Ратушного, Т.Хлыстун, которые находились под строгим надзором полиции без права выезда, – были назначены новые благовестники. В их числе для Киевской губернии – С.Е.Капустинский.

Ровно через год, на следующем съезде, состоявшемся с 29 декабря 1887 года по 1 января 1888 год, Капустинского опять назначили благовестником.

А ещё год спустя братья-миссионеры отчитывались перед съездом о количестве дней, отведенных на дело благовестия, проведенных собраниях и количестве крещенных душ. К тому времени С.Е.Капустинский, работая в Киевской, Полтавской и Могилевской губерниях, крестил 31 душу.

Последний раз С.Е. Капустинский присутствовал на съезде 1890 года, на котором, помимо Капустинского, дали отчёт о своей миссионерской деятельности ещё десять братьев. В результате труда одиннадцати благовестников, за один только год к поместным церквам присоединилось 566 душ!

Через книгоношу Созонта Евтихиевича Капустинского Слово Истины пришло также и в Орловскую губернию, куда он привозил духовную литературу и, продавая её, проповедовал Евангелие. Первым на Орловской земле, кто услышал от него весть спасения и принял Иисуса Христа как своего личного Спасителя, был Василий Фролович Курасов, который впоследствии, когда пробуждение на Орловщине приняло широкий размах и образовалась баптистская церковь, стал её первым пресвитером.

Служение Капустинского неоднократно прерывалось различными притеснениями и карательными мерами правительства. Ему пришлось пройти ряд мрачных и сырых тюрем в Киевской губернии, а впоследствии он был выслан в город Орёл на жительство, где он приобрёл для Царствия Божья немало душ. Однако Капустинский здесь проповедовал недолго, так как вскоре его арестовала полиция, и он был предан суду.

Ссылка

Шёл 1891 год. Победоносцевские гонения набирали силу. Многие ревностные распространители Евангелия были осуждены и отправлены в ссылку. Через всю Россию потянулись в Закавказье этапы закованных в железные кандалы первопроходцев Евангельско-баптистского братства. Среди других страдальцев за веру в селение Гирюсы был сослан и С.Е. Капустинский. Вслед за Созонтом Евтихиевичем, желая разделить с ним его участь, отправилась и его жена с малолетними детьми, как и многие в то время её сёстры во Христе, последовавшие в места ссылки за своими мужьями. В Гирюсы «прибывали этапы арес¬тованных, а за ними, на телегах, ехали их жены с детьми. Глубокая вера в Евангелие, в любовь Иисуса Христа, делала семьи неразлучными. Герои веры, проповедники Евангелия, твердо шли на страдание, на смерть, не уклоняясь от выбранного пути. И такими же героями были их жены, которые добровольно покидали родные края и ехали в неизвестность, чтобы разделить участь мужей и вместе с ними прославить Господа жизнью своей и смертью!» (Ю.С.Грачев. Герусы. Евангельское Слово, 1996, с.20).

В.Д.Бонч-Бруевич так описывал это место: «Гирюсы – место ссылки наших братьев-первопроходцев: «Среди гор Закавказья есть трущоба, называемая Гирюсы. Это не что иное, как жалкая татарско-армянская деревня, весьма удачно выбранная русской администрацией для христиан... Дорога туда идет по опасным ска¬лам и кручам. Когда приедешь в Гирюсы, то колесная почтовая дорога кончается и более никуда не ведет. Кругом возвышаются высокие бесплодные горы, а за этими горами идут пропасти и ущелья, и ездить там можно только верхом. Жители местечка очень бедны и живут впроголодь, потому что почва камениста, а поэтому и бесплодна и жители могут сеять себе очень мало… В самом же местечке, понятно, о заработках не может быть и речи… На работу на сторону начальство братьев не пускает никуда, а пособие 3 рубля 60 копеек в месяц дается очень немногим. Из всего этого видно, что цель правительства та, чтобы путем фи¬зических и нравственных мук поколебать стойкость веры братьев…». (Бонч-Бруевич В.Д. Преследование баптистов. Предисловие от издательства со ссылкой на «Новое время», № 5489).

Измученные и обессиленные, прибывали под конвоем ссыльные братья в эту глухую, отдалённую долину, со всех сторон окруженную мрачными горами, и размещались со своими семьями, где кто мог: в хлевах, пещерах, саклях.

Капустинские поселились в старой татарской хижине на окраине селения. Ветхая плоская крыша плохо защищала от дождя, отчего в комнате было очень сыро, а на полу постоянно стояли лужи. Лишенные всех прав имущества при высылке, они не имели при себе никаких материальных средств. Чтобы спасти семью от голодной смерти, сестра Капустинская нанялась за мизерную плату стирать бельё для русской администрации.

В этот тяжёлый для семьи период жизни, вскоре после прибытия в Гирюсы, у Капустинских родился ещё один ребёнок – сын Ваня. Теперь у них было четверо сыновей и одна дочка.
Капустинские прибыли на поселение с большой партией евангельских верующих. Братья и сестры были очень дружны, ободряли упавших духом, поддерживали изнемогших, помогали друг другу как могли. Несмотря на строгий запрет устраивать собрания, они, не взирая на опасность, постоянно собирались для совместной молитвы и общения – иногда, уходя в горы, в расщелинах скал, иногда в какой-нибудь заброшенной, полуразвалившейся сакле, но чаще всего у Капустинских, так как они жили на краю селения, и придти к ним можно было незамеченными.

Смерть святых Его

С наступлением зимы среди местного населения началась эпидемия тифа. Некоторые из ссыльных заболели. Слёг и Капустинский. Болезнь его была настолько сильной, что он лежал долгое время без сознания. Его жена тоже болела тифом. Её состояние усугублялось ещё и тем, что она незадолго до этого сильно простудилась, когда полоскала бельё в ледяной воде в горной речке. Заболели и двое старших детей – Саша и Вася. Только младшие дети были здоровы.

Братья и сестры во Христе не оставляли страдальцев в беде, по очереди приходили и помогали больным, одни дежурили днем, другие — ночью. Брат Степан Корнеевич Нездолия в своих воспоминаниях рассказывал, как он в семье брата Капустинского рубил дрова, носил воду, выполнял другие домашние дела.

Сестра Капустинская не вынесла тяжелой болезни и отошла в вечность 18 февраля 1892 года, вручив любящему Господу, всех тех, кто был так дорог её сердцу, и кого она, уходя в небеса к своему Спасителю, оставляла на земле живых.

Капустинский был без сознания и никого не узнавал. Когда ему сказали, что жена его умерла, он только тихо повторил: «Умерла…», – и целые сутки лежал без движения, как мёртвый, отчего некоторые братья, подумав, что он тоже умирает, предложили копать сразу две могилы. Однако брат Нездолия запротестовал, сказав, что Капустинский ещё живой, а когда умрёт, тогда и будут его хоронить.

Сестру Капустинскую с большой печалью предали земле на старом христианском кладбище на высоком склоне горы неподалеку от Гирюсов. Светлая надежда на чудную встречу с дорогой сестрой в небесах смягчала скорбь утраты. «Дорога в очах Господних смерть святых Его!» (Пс.115:6).

После похорон ссыльные не оставляли больных ни на минуту. Так как Капустинский не приходил в себя, ожидали, что и он скоро отойдет в вечность. Но через несколько дней он открыл глаза и что-то тихо прошептал, и друзья от всего сердца возблагодарили Бога за то, что Он возвращает отца осиротевшим детям. Непрестанно у постели Созонта Евтихиевича, по очереди дежурили Степан Корнеевич Нездолия и Никита, брат из Волынской губернии. Постепенно Капустинский стал поправляться. Не успел он ещё подняться, как братья тоже заболели тифом. Степан Корнеевич пролежал долгое время без сознания, находясь на грани жизни и смерти, но по милости Божьей, выжил. А брат Никита от тифа умер, ради ближнего пожертвовав жизнью своей. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Иоан.15:13).

Без мамы

С.Е.Капустинский остался один с малолетними детьми. Поднявшись после тифа, он оказался совсем больным человеком – его разбил паралич, отнимались руки и ноги. Сказались результаты тяжелой болезни, осложнившейся поражением нервной системы, а также сильного потрясения от внезапной потери жены. Капустинский очень тяжело переносил своё горе. Верующие, как могли, ему помогали. Двухмесячного Ванюшу ещё до похорон его матери забрала ссыльная сестра Лясоцкая, у которой была грудная дочь Любочка, и сестра вместе их кормила и растила. Двух детей Сашу и Васю выходили и поставили после тифа на ноги, написав о них братьям, находящимся на свободе, чтобы помогли устроить осиротевших и ослабевших после болезни мальчиков.

Когда некоторое время спустя братья немцы сообщили о своем намеренье взять их к себе, то ссыльные, вручив детям сопроводительное письмо и предав их в милующие руки Божьи, отпустили в путь. До конца дня нужно было добраться до Шуши, отдаленного маленького городка, находящегося на расстоянии 100 верст от Гирюсов, где отбывал ссылку брат Федот Петрович Костромин, которого перевели туда из Гирюсов. Один только Господь знает, как они добрались до Шуши, эти два мальчика – десяти и пяти лет – по опасным горным дорогам, в незнакомой местности, где было страшно ходить даже взрослым из-за частых нападений разбойников. К вечеру мальчики были уже у Костромина и рассказывали ему о тех событиях, которые произошли в их семье за последнее время. Федот Петрович вместе с ними поплакал и погоревал о смерти их матери, потом накормил и уложил спать, а рано утром детей отправил дальше к месту их назначения, попросив у Бога для Саши и Васи охраны и благословения. И, наконец, они с Божьей помощью добрались до находящихся на свободе братьев, которые проявили большое участие в их дальнейшей судьбе.
И таким образом, с отцом остались двое детей: четырёхлетняя Поля и трёхлетний Петя.

Высылка в Тертер

Здоровье Капустинского сильно пошатнулось, но духом он был по-прежнему крепок и верил, что Господь его никогда не оставит. В его доме, как и раньше, не смотря на строгие административные запреты и угрозы, собирались дети Божьи для молитвы. Однажды пристав спросил братьев, собираются ли они где-нибудь и можно ли к ним придти? Братьев это не удивило, так как им были хорошо известны истории обращения ревностных благовестников, бывших жандармов, таких как Ф.П.Костромина, С.Е.Капустинского, Е.Н.Иванова и некоторых других. Когда ссыльные ответили утвердительно, пристав захотел узнать, где и когда у них будет собрание сегодня, потому что он хочет их посетить. Ему указали жилище Капустинского и время молитвенного служения. Они ожидали его прихода, так как от всего сердца желали спасения души пристава. Но пристав не пришёл, а донёс на Капустинского, и его перевели на почтовую станцию Тертер, ещё более отдаленное и жуткое место, чем Гирюсы.

Получив приказание в короткий срок переехать в другое место, Капустинский собрал свои скудные пожитки, нанял подводу, посадил в неё своих маленьких детей – Полю и Петю – и отправился в путь. Но не успел он проехать и ста метров, как к нему подъехали два всадника, посланные русской администрацией и, велев сойти, привязали одну его руку к одной лошади, а другую – к другой, и заставили таким образом бежать по дороге до места его нового поселения. Дети остались в телеге и начали громко плакать. К счастью, одна ссыльная сестра увидела плачущих детей, и, узнав у них, в чем дело, тут же побежала к начальству и упросила разрешить больному человеку ехать вместе с детьми. Когда сестра, заручившись распоряжением начальника, догнала на подводе мучителей, они отдыхали, а Капустинский сидел неподалеку от них на пригорке, тяжело дыша. Он был весь мокрый, пот буквально ручьями стекал по его лицу. Созонту Евтихиевичу позволили переодеться и, посадив на телегу рядом с детьми, отправили дальше. И так они доехали до Тертера.

Окончание в следующем номере