Три шара

Девочка подошла к столику. На нем лежали три шара. Она взяла их в руки. Рядом папа жонглировал кольцами и весело подмигивал своей малышке. Дочка начала подкидывать шары как папа, но ручки были маленькие, а шары тяжелые. Тогда девочка придумала игру: стала подкидывать один шар вверх, тот падал вниз, и тогда она брала другой шар и кидала его в воздух.

– Ты хочешь научиться ими жонглировать? – спросил папа, прищурив глаза.
– Ага, я хочу делать как ты, чтобы они не падали на пол, – сообщила дочка, поднимая с пола очередной упавший шар.
– Давай попробуем. У меня как раз есть свободное время, – папа подошел ближе, поднял шары и с легкостью подбросил их вверх, так что они не падали, но причудливо выписывали разные фигуры в воздухе.
– Ух! Значит, я завтра смогу показать детям, как я жонглирую шарами? – у девочки в голове уже зрел план своего номера и выхода на арену.
– Нет, тебе понадобится время, терпение, чтобы тренироваться. С каждым днем шары все реже будут падать на пол и..., – папа увидел потухший взгляд юной артистки и замолк. Он подошел к ней поближе, поцеловал и начал показывать.

Шары летали вверх и вниз, падали на пол вместе со слезами. Их забрасывали в коробку с игрушками, пинали ногами, потом доставали, протирали тряпочкой, укладывали спать. Это были серьезные отношения. Всё же три шара уже полюбили девочку и становились все более послушными, да и хозяйка шаров с ними уже не расставалась.

Настал день, когда папа взял дочку с собой на выступление. Она вышла на арену и под яркие краски представления показала всем, как это замечательно уметь справляться с тремя шарами. Она уже имела над ними власть, они ее слушались.

Папина похвала была ценнее подарков. Это ведь не только он, но и она приложила столько усилий, чтобы зрители громко аплодировали. На следующий день девчушка выбежала на репетицию, чтобы продефилировать по манежу с гордо поднятой головой. Папа улыбнулся и вручил девочке еще два шара.

– Но я... я же... я же умею жонглировать. Мне трех достаточно.
– Да, у тебя здорово получается, и ты будешь тренировать свое умение дальше, но номер не состоит только из трех шаров – их может быть больше, ведь есть еще кольца, а ещё есть...
– Понятно, значит, опять всё будет падать.
– Ты уже научилась управляться с тремя, значит, тебе нужно, чтобы у трех шаров появились друзья. Попробуй ещё один шар закидывать за спину.
– Вообще-то я хотела...
– Ты можешь оставить три шара себе и заняться своими делами, но ни завтра, ни в другие дни ты на арену не выйдешь.
– Впервые на арене... – фамилия прозвучала громко и необычно.

Девочка подросла. Это был ее первый самостоятельный номер.

Папа стоял за кулисами и волновался. Теперь не только шары, но в номере были и кольца, и булавы, и мячи. Предметы летали уже из-за спины и под ногами. Девочка могла жонглировать и с закрытыми глазами, и весело подмигивая публике. А под конец выступления на арену выходил папа и тогда отец и дочь жонглировали в перекидку.

С цветами и слезами на глазах девчонка вбежала в гримерную и застыла. Впереди её ждало большее будущее. Папа тихо зашел. Так же тихо он обнял и поцеловал свою девочку.

– Я горжусь тобой. Ты – умница. Завтра я скажу тебе, что можно ещё исправить, а сегодня твой день.
– Спасибо папа, я знаю, что я молодец. Я много работала. Ты знаешь, можно я буду работать номер сама... ну, без тебя? Я же много чего могу и умею.
– Хорошо, я думаю, ты можешь уже выступать без меня, – папа опустил глаза, развернулся к двери и вышел.

Номера были блестящими. Каждый выход на арену был феерическим. Зрители восхищались её мастерством и умением. Каждое выступление папа был в зале, чтобы смотреть, и смотреть, и смотреть. Он по-прежнему помогал во время репетиций, но был лишь помощником во все новых идеях дочери. Когда уже подросшая мадемуазель могла жонглировать всем, что ей попалось под руку, в ее голове засела идея сложного номера. Его когда-то выполнял её папа, но с годами он потерял здоровье и сноровку. Те выступления сохранились лишь в фотографиях. Она решила взять на один предмет больше, чем было у него в коронном номере.

– Я уверена, я смогу это сделать. Ты меня многому научил. У меня есть опыт, пора уже расти дальше. Более того, я могу и других уже научить.
– Тебе пока не стоит за это браться.
– Не хочешь помогать, я сама это сделаю. Я докажу, что я не хуже тебя.

Это была новая программа, на которую собрались детишки во время новогодних праздников. Папина дочка была уже известной артисткой. Она волновалась, ее номер был пятым. Она вышла на манеж, начала программу, и ее шары посыпались из рук. Она подняла их и начала снова. Один шар выпал из стройных рядов. Она взяла кольца и запнулась за ножку столика, где лежал реквизит. Папа был во втором ряду. Он смотрел на нее. Он видел ее слёзы. Он видел ее позор. Она слышала тишину на местах. Она поняла, что всё рухнуло... Весь номер, все чаяния и желания, все умения и амбиции упали вместе с шарами и кольцами ей под ноги.
Папа вышел на арену, взял в руки ее шары, подбросил их вверх и выполнил свой когда-то лучший номер. Она смотрела на своего друга, папу, учителя завораживающими глазами. Папа передал шары дочери и попросил ее закончить номер, собираясь вернуться на место.

– Нет, не уходи. Давай как раньше, вместе, я без тебя не смогу закончить, – шептала дочка папе.

Они встали друг перед другом и под звуки оркестра и ярких софитов вновь, как когда-то давно, жонглировали вместе.

Новый день. Пришло время репетиции. Она пришла первой и ждала отца и без него не начинала. Все лишние предметы остались на столе в гримерной. Лишь несколько старых и верных шаров лежали рядом. Они начали репетировать вместе: старые и привычные элементы.

– У меня тут спрашивали, не могла ли ты дать несколько уроков детям в летнем лагере? Ты можешь взять мой реквизит.
– Спасибо, но я думаю, что трех шаров будет достаточно для того, чтобы начать.